Автор: DEIDARA-IMMORTAL, при участии pandora tomorrow.
Бета: pandora tomorrow
Фэндом: Death Note.
Жанр: трагедия, романтика.
Пары: Мэтт/Мелло - основная.
Рейтинг: NC-17.
Размер: макси.
Размещение: где угодно с шапкой фика.
Дисклаймер: Сюжет мой, персонажи не мои.
Саммари: Додуманный автором яойный подтекст и альтернативная версия последних серий.
Предупреждения: Нецензурная лексика, сцена сексуального изнасилования, ООС (особенно Ниа), AU концовки, смерть персонажей. Шовинистические рассуждения Мелло девушкам могут прийтись не по душе. Может показаться, что роль Мелло сильно преуменьшена, но здесь в целом не канонная концовка, не претендую на чёткие связи с оригиналом.
От автора: Автор надеется, что хоть кто-то прочтёт это до конца.
от deinetode666: разрешения не спрашивала, сейчас пойду спрошу^^
Пролог.
Дело дрянь, пол-лица и шеи просто обуглено, непонятно, цел ли глаз, за пучком спутанных белокурых волос только месиво крови и обезображенной кожи. Вонь кошмарная - кислое железо, горелое мясо и дым... И какой идиот сказал, что у крови нет запаха? Виски трещали, в глазах потемнело от отвращения, руки на автомате волокли безжизненное тело к машине. Кое-как удержав Мелло одной рукой и неловко прислоняя его к плечу, Мэтт рывком открыл заднюю дверь. Свитер тут же начал пропитываться кровью, плечо даже сквозь ткань жгло неестественным, неживым жаром, человек просто не мог быть так раскалён... Подхватив Мелло под руки, Мэтт наклонился, укладывая его на сиденье. Может и хорошо, что он пока без сознания, от шока загнётся.
Вдруг Мелло сильно и резко дёрнулся, будто вырываясь. Сначала Мэтт подумал, что неосторожно причинил ему боль, но тот мёртвой хваткой вцепился в его воротник, притянув к себе и посмотрев на него в упор расширенными и дикими, но просто до ужаса ясными глазами. Второй глаз был цел, только весь белок заплыл кровью. Он не в бреду.
-Не дай мне умереть, Мэтт, не сейчас!.. Слышишь, не дай мне умереть любой ценой!.. Ниа...
И снова отключился, шлёпнувшись на сиденье.
- Мелло!
Пульс был, но слабый. В больницу его нельзя с его послужным списком, только в безопасное место и немедленно! А там... А там он подумает, как его спасти...
...Из черноты опять выплыл потолок. Резко и чётко, настолько, что резануло глаз, несмотря на слабое освещение. Этот потолок появлялся время от времени, потом на его фоне мелькал силуэт. И снова реальность то проваливалась куда-то вниз, то растворялась в мутной вязкой темноте, засасывая в молчаливое чёрное болото... Образы... Спутанные, наезжающие друг на друга, переплетающиеся слайды... Ниа - белое пятнышко, маячившее иногда прямо перед глазами и ускользающее в огонь... Огонь несётся в глаза... Судорога по всему телу, прерывистый вдох, щёку терзает и жжёт... Нет, всего лишь потолок. И вот опять из угла в поле зрения вплыл силуэт и что-то пробормотал знакомым голосом.
Наконец-то он начал понимать, что это за фигура. Теперь у неё появилось смутное лицо, растрёпанные тёмно-рыжие волосы и полоски на одежде.
- Мэтт?..
- Лежи.
- Мэтт, я жив?..
- Жив, жив, не двигайся, а то...
Мелло не расслышал его и чисто на инстинкте качнулся на голос. Лицо, шею и спину сначала слабо, словно издалека, запекло, потом просто ошпарило, как кипятком, сплошной жгучей болью и она эхом потекла по всему телу, запульсировав в голове. Вот, собственно, и это самое «а то», и Мелло тут же откинулся обратно на постель, как только перед глазами начало плыть и сверкать белыми точками. К горлу подступило.
- Будешь спать тут, я на диван перебрался. Если что-то будет надо или станет плохо - не вставай сам, позови меня, я не запираю дверь, понял? Не вставай. У тебя ожоговый шок.
Мэтт взял его руку и перетянул жгутом. Скосив взгляд, Мелло разглядел, как в свете блеснула игла.
- Что это?..
- Обезболивающее. Все пройдёт, и ты быстро уснёшь.
Мелло почти не ощутил, как игла вонзилась в кожу, доходя до вены.
- Сколько ты меня уже этим колешь?
- Два дня. Иначе ты бы уже загнулся от боли.
- А так умру от передоза...
- Я знаю, сколько нужно, не убью, не волнуйся.
- Ты можешь быстрее поднять меня на ноги?
- Я делаю всё возможное. Но если ты будешь скакать, как дёрганный, по кровати, у тебя от этого быстрее не заживёт. Лежи спокойно. Я, конечно, не волшебник, но, думаю, через недельку встанешь.
Мелло послушно замер, хотя сейчас очень хотелось именно скакать - настолько неудобно и невыносимо было лежать на спине, ноги просто хотелось отрубить, они, словно сами по себе, путались в одеяле и шевелились, нервируя и раздражая. Сняв жгут и аккуратно заклеив сгиб локтя пластырем, Мэтт уселся на подоконник, устало прислонившись спиной к стене. Закурив, бесцельно уставился куда-то вниз. Похоже, он почти не спит, он бледный... Или это из-за пасмурного освещения?
Блевать расхотелось, боль потихоньку отпускала; чтобы хоть как-то отвлечься от жутких ощущений, Мелло стал разглядывать единственное, что было в комнате более-менее интересного - фигуру Мэтта. В голове вдруг мелькнула мысль — какой же он... взрослый. Не здоровый, не крепкий — взрослый. Чуть повернув голову на бок, Мелло прошёлся взглядом по его профилю, слегка размытому мутным светом, льющимся из окна, внимательно рассматривая здоровым глазом каждую чёрточку его облика, словно они давно не виделись. Он стал таким складным, мужественным и при этом по-прежнему достаточно худым... Одет как подросток, и не скажешь что ему девятнадцать. Задумчиво курит, глаз не видно за очками, уголки губ опущены... Расстроен? Внешне Мэтт абсолютно спокоен, говорит негромко, без ноток жалости или обречённости, не причитает, не паникует, движения точные, ничего не роняет, не раздражается, всё ровно, всё чётко... Взрослый и собранный.
Сигарета больше не кажется нелепой, ему даже идёт...
И волосы растрёпанные тоже идут.
Странно видеть его таким теперь. Большую часть жизни Мелло помнил его мелким, временами надоедливым, вечно одетым в полосатый свитер, который был ему размера на два велик...
- Шрам останется? - к слову о внешности, Мелло вспомнил о себе. Как он ни старался, задать вопрос равнодушно не вышло, тон его был более чем мрачен.
Тот кивнул, выдыхая дым.
- Да.
- Большой?
- Приличный. У тебя сохранился глаз, но пока его лучше не напрягать. Не знаю, как он будет видеть... - Мэтт на миг замолкает и устало качает головой, словно Мелло ему успел за несколько минут до смерти надоесть и утомить. - Слушай, я тебя сейчас привяжу. Ты что хочешь?
- Воды.
- Сейчас. Ляг!
Встав с подоконника, он почти мгновенно оказывается рядом, бережно приподнимая голову Мелло и поднося стакан воды. Немного странно ощущать заботу о себе, непривычно. Раздражает. Словно старик какой-то.
- Не могу привыкнуть... - досадливо цедит он сквозь зубы после выпитого залпом стакана воды. Пить хочется как диабетику, такое чувство, что внутри всё высохло.
Мэтт забирает у него стакан, так же непривычно осторожно укладывая Мелло на подушку.
- Как же ты так дёргаешься, больно же, наверное, до охуения?
- Не знаю... По-моему, я просто один сплошной кусок жареного мяса. Я уже не различаю больно мне, не больно, жжёт или колет... Всё просто херово.
- Пройдёт. Сейчас подействует.
Мэтт снова уселся на подоконник, а Мелло стал ждать пока «подействует». Он не видел, как Мэтт стал таким, не видел его в пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать... Такое чувство, что он лёг спать, когда ему было четырнадцать, а проснулся — уже девятнадцать. И Мелло не может поладить с ним. Почему-то сейчас это стало ясно — они не ладят с последней встречи. Совсем.
- Что Ниа делает? - Мелло снова нарушает тишину, ощущая, как глаза сами собой закрываются и тело тупеет, переставая чувствовать малейшие складки простыни и одеяла.
- Понятия не имею, мне было не до него.
- Выясни...
- Хорошо.
* * *
- Не правда ли, я теперь вылитый уголовник? - Мелло саркастично улыбнулся своему отражению, сильно кривя уголок рта вправо. Особо гримасничать ещё было некомфортно. - Больше девчонкам я явно не друг...
- За деньги ты им друг в любом виде и возрасте. Всё не так уж плохо, могло быть хуже. Причёска, правда, кошмар.
- Да какая теперь разница... К такому-то ебалу.
Мэтт замолчал, закуривая очередную сигарету. Была разница, огромная. Мелло пытается стебаться над собой, а на самом деле ему погано вот такое вот видеть в зеркале. В приюте девочки по нему сохли недаром, он был настолько хорошенький, что ему могла позавидовать любая из его обожательниц — смазливый, большеглазый и яркий, как весенний одуванчик. А теперь, когда милая мордашка подпорчена, ему уже не так легко и весело. Пока обладаешь чем-то подобным, оно не очень ценится. Мэтт, однако, не соврал - ему не казался этот шрам чем-то фатальным и ужасным, но вот Мелло явно расстроился сильнее, чем хотел показать.
Вот сейчас он уже не менее получаса стоит перед треснутым зеркалом, нервно расчёсывая, а точнее раздирая свои волосы так, чтобы чёлка получше закрывала шрам. Ничем его, увы, не замажешь - поскольку в больницу ему было нельзя, и выздоровление прошло в спартанских условиях, зажило все некрасиво и неровно. Повертелся в одних тёмных очках — слишком маленькие, всё видно, полез да другими, которые побольше... Пока он совсем не выходил, не было необходимости, а теперь у него появились какие-то дела, требующие обязательного присутствия. И Мэтт подозревал, что без Ниа тут не обойдётся. Уговаривать и приободрять бесполезно — Мелло себе не нравится, значит, сегодня все вокруг идиоты.
Сочтя за лучшее не усугублять его депрессию, Мэтт уткнулся в свою игрушку. А Мелло неожиданно переключил внимание с поиска очков на Мэтта.
Этот его дурацкий одеколон... Сколько раз он говорил ему, чтобы купил себе что-нибудь более сносное, а не эту бодягу. Он что, называется "Перегар"? Но теперь, в сочетании с запахом сигарет, этот одеколон уже не казался Мелло таким ужасным. Он был даже каким-то… подходящим Мэтту.
Если Мелло внешне сильно изменился с детства, то Мэтт остался таким же, только пропорционально увеличился. И стал гораздо больше курить. И молчать. Они уже полгода снова работают вместе, успели столько пережить, он вытащил Мелло почти с того света, но что-то неуловимо поменялось в нём...
Вот он сидит сейчас напротив, на своем любимом диване и рубится в приставку, согнулся, локти на коленях, глаз снова не видно за бликующими от монитора очками, лицо периодически почти полностью застилает белёсый дым, губы в порыве азарта, перекатывают сигарету из одного уголка рта в другой, пепел с неё сыплется прямо на пол... Всё как обычно, но что-то не так.
«Всё-таки тебе надо сменить шмотки, у меня скоро в глазах зарябит от чёрно-белых полос.… Хотя я думаю, если завести этот разговор опять, мы просто друг друга убьём».
Доля правды в этом была - при всём своём спокойствии и уравновешенности Мэтт не переносил каких-либо вмешательств в свой образ жизни, манеру одеваться и выбирать парфюм. Он был правой рукой Мелло, но иногда последнему казалось, что они не друзья, а просто коллеги. Мэтт не возражал против его лидерства в работе и выполнял все его указания, не задавая вопросов. Но как только они решили, что безопаснее жить вместе, Мэтт сразу обозначил чёткие границы личного пространства и держал дистанцию в общении, словно Мелло был для него совершенно чужим человеком: в режим его дня не вмешиваться, не выспрашивать, куда он пошел и почему не ночевал дома, ни слова о вредных привычках, технику не трогать, баб не водить, не лезть в личную жизнь, не поучать, что и как носить. Хотя, надо отдать ему должное, почти все эти пункты были взаимными.
Но Мелло никак не мог простить ему фразу, брошенную Мэттом при встрече. После четырёх-то лет разлуки…
…после четырёх лет было немного странно видеть Мэтта совершенно таким же, как раньше, только прибавившем в росте и плечах. Он, согнувшись, сидел на лавке, дымя как паровоз. И что тут же стало предметом раздражения Мелло, так это появившиеся в его облике тонированные очки, напрочь загородившие глаза. В груди что-то болезненно и беспомощно шевельнулось. Мэтт ощущался непробиваемым и отстраненным. И как впоследствии оказалось, интуиция ни капли не подвела.
К тому времени он уже около месяца информировал Мелло на расстоянии, но на этот раз информация была слишком важной, и Мэтт настоял на встрече.
- Значит так, все свои средства передвижения, переезда, перелёта оставляешь на платной стоянке в квартале от места встречи, дальше идешь пешочком, - голос по телефону был достаточно низкий и спокойный, ни волнения, ни радости, ничего. Почти такой же, как раньше, но старше. - Самого тебя вряд ли угонят и разберут на запчасти, а вот все остальное - запросто, только отвернешься.
- Там настолько плохо?
- Это самая сраная задница в Нью-Йорке, уверяю тебя. Но там дёшево жить.
Мелло бы соврал, если бы сказал, что не волновался, после звонка у него перехватило дыхание, и весь квартал он прошел быстрым шагом, съев целую шоколадку и распечатав вторую. Его охватило здоровое любопытство — а какой теперь Мэтт? Никакой информации о нём в виде фотографий нигде, разумеется, не было. И он испытал почти девичье умиление, узрев издалека чёрно-белые полоски.
Завидев Мелло, Мэтт поднялся с лавочки, оглядел его придирчивым взглядом и, присвистнув, с легкой улыбкой выдал вместо «привет»:
- Слушай, Мелл, ты бы сказал мне раньше, что у тебя проблемы, зачем на панель-то выходить?
Мелло почти прикусил язык вместо шоколадки… «Здравствуй, дорогой Мэтт! Я тоже рад тебя видеть!».
- Какого хрена?
- Твоя задница… как бы это выразиться-то помягче… - нахально и неприкрыто оглядывая его со всех сторон и нарочито растягивая слова, Мэтт, как показалось, снисходительно улыбнулся. - В общем, тебе не малы ли эти... брюки, с позволения сказать?
И это взбесило. Взбесило отношение и тон. Конечно, Мелло не ждал сопливого воссоединения старых друзей, но уж такой нелепости – тем более.
- Так должно быть, они же кожаные, - Мелло постарался ничем не выдать своего недовольства, не считая остервенело откушенного кусочка шоколадки.
- Они точно мужские?
- Точно!
Дживас состроил губами неопределенную гримасу, похожую на презрительную ухмылку, затягиваясь и неторопливо выдыхая дым колечками. Его глаз было почти не разглядеть, поэтому эмоции приходилось в прямом смысле слова читать по губам.
- Мелло, кожа - это пошло.
- Я должен выглядеть внушительно.
Усмешка, полная иронии.
- Внушительно пошло? – похоже, обновленный друг детства его очень забавлял - как своим видом, так и реакцией на его слова.
- Слушай ты, модник! - Мелло поймал себя на мысли, что всё, что говорит Мэтт, не только злит, но и задевает его. - Что бы ты, вот ты, в этом понимал? Ходишь в одном свитере уже чёрт знает сколько лет…
- Не в одном, у меня их пять.
- И все в полоску?
- И что?
- Хотя бы немного разнообразия, ну купил бы один, скажем, не в черно-белую полоску, а в чёрно-красную.
- А смысл?
- К волосам твоим бы больше подошло!
- Мне мужиков не клеить, меня всё и так устраивает.
А вот теперь Мелло уже был готов набить ему морду, как в старые добрые времена.
- Ты сказал, что я одеваюсь как баба?
- Не говорил я ничего, сам додумал, - как показалось, Мэтт просто свернул с темы, не желая спорить. - Тебе так нравится – твоё право. Только сними половину побрякушек, ты в них как готичная рождественская ёлка.
И Мелло, неожиданно даже для себя, резко успокоился. В новом саркастическом Мэтте мелькнуло что-то забавное. Он просто ничего не понимает в вопросах имиджа, вот и выпендривается. Или, наверное, соскучился до смерти, но не хочет этого показывать. Рождественская ёлка...
- Ты безнадёжен, Мэтт. Ну и где ты живешь?
- В весьма милом сарае в двух шагах отсюда, идём…
Мэтт не преувеличил, сказав «сарай». Конечно стены, пол и потолок у квартиры присутствовали и даже выглядели вполне твёрдо держащимися. Только вот они были совершенно не обременены ремонтом, обоями, свежей, или хотя бы просто не потрескавшейся, штукатуркой. Всё было серое и пыльное, в углах коробки, кругом темно из-за опущенных жалюзи, в полумраке гудят и мерцают мониторы ноутбуков, отбрасывая холодный свет на паутиной тянущиеся по всему полу провода; в спёртом воздухе висит удушливый запах сигарет и чего-то спиртного.
- Дживас, ну и свалка, тут вообще можно жить? Ты бы прибрался, - Мелло с некоторой предосторожностью зашёл внутрь, но пол под ним не провалился, только слегка скрипнули половицы. Похоже, тут было две комнаты и кухня, хотя в таком кумаре разобрать что-то точно было сложно. Похоже, Мэтт ещё и не держал ламп, хотя нет - вот что-то опять-таки пылится на тумбочке...
- Сам приберись, если раздражает, - войдя следом, Мэтт захлопнул дверь и повернул ключ. - Раньше чем через месяц и не подумаю.
Мелло снова наткнулся на какой-то невидимый барьер. Мэтт был очень… холоден. Холоден и колок, словно зимний ёжик. Может, у него какие-то проблемы? Ну, впрочем, расскажет, если захочет, Мелло ему в психоаналитики не нанимался.
- Ещё чего! Найди себе тёлку для уборки.
- Они со мной долго не выдерживают.
- Не сомневаюсь... – принюхавшись, Мелло понял, что чем-то спиртным тянет со стороны Мэтта. - Что за… Ты что, пил?
Мелло ненавидел дешевый алкоголь. Ни в качестве напитка, ни в виде испарения. Его от него тошнило, впрочем, как и от сигаретного дыма, но к последнему ещё в приюте он немного попривык.
- Даже и не думал, - Мэтт отрицательно помотал головой, дымя сигаретой.
- Да сейчас, от тебя тащит, словно ты всю ночь не просыхал.
- Это одеколон.
Мелло снова ощутил себя в своей стихии.
- Правда? Пиздец, Мэтт, неудивительно, что бабы с тобой долго не выдерживают, это же кошмар какой-то. Ты бы не курил когда им набрызгаешься, так и рвануть может!
Мэтт равнодушно пропустил замечание мимо ушей, пожимая плечами.
- Самый нормальный из того что было, обычный мужской одеколон.
- Но можно же, при желании, выбрать что-то подороже и поприятнее.
- Я, что, похож на педика?
Или Мэтт и вправду не слушает сам что несёт, или он издевается. Нарочно.
- Это я, что ли, похож на педика? - Мелло угрожающе зашуршал фольгой в пальцах, опасно прищурив глаза.
А Мэтт улыбнулся ему своей легкой улыбкой, выдыхая дым почти в лицо.
- Сейчас очень похож, если честно.
- Да пошёл ты! Сам в приюте тискал меня, а теперь включил мужика.
Кажется, Мелло сказал что-то не то. Мэтт моментально снова похолодел, убрав улыбку.
- Когда это было... Нашёл что вспомнить.
- Такое сложно забыть. Я думал, девственником оттуда не сбегу. - Внимательно наблюдая за его реакцией, Мелло с садистским удовольствием принялся давить на неприятную тему. Видимо, Мэтт теперь очень стремался своих подростковых гомосексуальных шалостей.
- Я хотел не конкретно тебя, а просто присунуть.
- Всё, замолчи! Придурок.
Мало того, что он стал угрюмым хамьём, так ещё и пошляком. Придётся это исправлять.
«Такой вот ты упрямый придурок. Специально набрызгался своей самогонкой, так, чтобы я задохнулся, да? Ну что там у тебя так мерзко пищит?»
Мелло невольно потянуло наклониться, облокотившись на спинку дивана и глянуть ему через плечо. Он почти коснулся щекой его макушки, растрепанные волосы кольнули кожу, знакомый запах дурацкого одеколона и сигарет ощутился особенно сильно... И на этот раз совсем не вызвал раздражения. Ну да, не утонченный Мэтт человек, ему это даже идёт, в конце концов, он же не совсем... мужлан. Он просто раздолбай. И в профиль очень даже ничего, мог бы найти себе запросто девчонку...
- М? - Мэтт совершенно неожиданно обернулся к нему, и получилось, что он выдохнул почти в его губы, - что, Мелло?
Тот смущённо отодвинулся, не совсем поняв, что именно его смутило, внешне оставаясь спокойным.
- Ничего, задумался.
- Угу... А тебе разве не пора?
- Пора.
Всегда он так. Словно Мелло ему мешает. В таком испоганенном настроении только на встречу с Ниа и идти. Но сначала заскочить в гости к его коллеге и прихватить с собой в качестве «пропуска»...
* * *
- Как Ниа? - Мэтт задал вопрос слишком равнодушно. Хотя, впрочем, с чего бы ему проявлять живой интерес к тому, что там сейчас творится с Ниа, в приюте он с ним почти не общался.
Впрочем, Мелло переполняли эмоции за них обоих.
- Ты бы видел этого недоноска, окружил себя опять защитниками, которые надорвут яйца, но не дадут сделать малютке больно! - Буквально с порога он начал плеваться злостью и раздражением и шипеть, словно кошка, наглотавшаяся кипятка. - Никогда этот мудазвон один не ходит, потому что знает, что получит. Даже не обернулся, ты прикинь?! Можно подумать, я припёрся поболтать с его задницей!
- Всё ещё играет в игрушки? - Мэтт, прекрасно зная его, спокойно продолжил тему, проигнорировав то, что ему даже «здравствуй» не сказали, не говоря уже о том, что всучили плащ, мол, «повесь», сразу же протопав в кухню. Сейчас лучше поговорить с Мелло «об этом», иначе он так несколько дней будет заведённым.
- Ага. Ушлёпок...
И, на удивление, он успокоился. Молча выпил кофе, а потом вполне миролюбиво попросил Мэтта принести ему шоколад, потому что он устал и, конечно же, не дойдёт три метра до холодильника.
Легли рано, Мэтт уигрался вусмерть за те два дня, что Мелло его не грузил собой и своими гениальными поручениями. Он так и продолжал спать на диване, несмотря на то, что Мелло давно выздоровел, и что кровать была большой. Наверное, боялся, как в приюте, ненароком ночью слишком близко к нему придвинуться или во сне накинуть на него руку... Мелло почти рухнул на кровать, голова раскалывалась, хоть это и не он целыми днями сажает глаза. «Если кто-нибудь из нас не приберется в квартире, мы сдохнем от пыли...». Дышать было нечем.
…Посреди ночи Мелло открыл глаза, вдохнув и ощутив, что в комнате очень душно. И что он странно себя чувствует. Странно возбуждённо. Ему что-то снилось, что-то, по отголоскам ощущений напоминающее эротический сон, но детали безнадёжно ускользнули с пробуждением. Шею немного покалывало, нежно и щекотливо, словно её касались пальцами, и сам он, пытаясь вспомнить сон, непроизвольно начал дотрагиваться сначала до своего плеча, потом выше...
«Что это ещё за ночные заявки? Запоздалое половое созревание? Не поздновато ли, в двадцать-то лет? Хотя у Ниа оно и в тридцать не наступит...»
С сексом у Мелло не было проблем, особенно пока не появились шрамы на лице. Девчонки липли к нему всю жизнь, чуть ли не с яслей, девственность покинула его закономерно в 15 лет, стоило только уйти из приюта, подружки, как правило, дольше месяца не задерживались, он не влюблялся, и его это вполне устраивало. Просто так было «надо». Как иметь компьютер, в двадцать первом-то веке...
Но вот только не было у него никогда никаких подростковых драм на тему безудержного желания, хронического онанизма и непрерывных "мокрых" снов ночи напролет, чего нельзя было сказать про Мэтта. Мелло только хихикал и прикалывался над другом; тот флегматично грозился, что со дня на день этот кошмар постигнет и Мелло, но этого не случилось ни через день, ни через месяц, ни через год, ни через два. Желание было умеренным и с лихвой заедалось шоколадом, снов «на тему» он практически не видел, а если и видел, то весьма смутные, понимаемые только на уровне ощущений...
....пасмурно. Дождь беспробудно лил уже неделю, а в тот день просто не прекращая хлестал по стеклам, как из ведра, так, что даже деревья было не различить - сплошные грязно-серые пятна... Что поделать, Англия.
Мелло, разозленный и нервный, несётся по коридору, сдувая с глаз челку, а Мэтт семенит за ним, не зная, с какой стороны к нему подойти, чтобы невзначай не получить.
- Ты слышал, Мэтт? Ты слышал, что этот маленький говнюк сказал?! «Тот, кто не может собрать по кусочкам головоломку, никогда не сможет выиграть»... Сучонок, ненавижу его! Он впереди всего на полбалла! Это почти ничего!
- Мелло...
- Я его уничтожу! Сволочь! В следующий раз он так легко не отделается, и Роджера рядом не будет! - притормозив, Мелло, кривляясь и жестикулируя, очень похоже передразнил директора. - «Нельзя бить тех, кто слабее тебя!». А пороть всякую хуйню, если ты слабенький и беззащитный, значит, можно, так что ли?! Суки все!
Ворвавшись в комнату, Мелло с силой захлопнул дверь, едва только Мэтт зашел за ним, ещё бы чуть-чуть, и он пришиб бы его в проёме.
- Ты полегче, а? - Мэтт вяло возмутился, садясь на кровати напротив. - Ты меня мог задеть.
- Не задел же, - спокойнее отозвался тот. - Не ной, не девчонка!
Мелло улёгся на постель и затих. Поняв, что разговаривать с ним в частности, да и с кем-либо вообще в этой комнате никто не намерен, Мэтт привычно врубил приставку, усевшись на пол перед своей кроватью. Сквозь писк нажимаемых кнопок и звон бонусов он расслышал едва различимый всхлип.
- Мелло? Ты чего это, плачешь?
- Ничего я не плачу! Отъебись, тебе кажется... У тебя там такая интересная игра, вот и играй!
Да, он плачет. В его глазах стояли слёзы, и он опускал голову, чтобы скрыть их за чёлкой. Никогда Мэтт не видел, чтобы он ревел, даже когда его маленьким били. Похоже, сегодняшний тест его доконал. Момент был что надо, оставалось только надеяться, что Мелло не сломает ему нос. Отложив приставку, Мэтт быстро поднялся, садясь на край постели друга, неловко, но решительно касаясь кончиками пальцев мягких белокурых волос, разметавшихся по щеке...
- Роджеру это не понравится... - взволнованно прошептал он, наклоняясь ниже, но Мелло сам приподнялся, удивленно уставившись на него напряженными от слёз и недосыпа глазами. Мэтт в очередной раз подумал о том, какие они у него огромные и яркие, как у девчонки, какие у него длинные ресницы...
- Чего?.. - переспросил тот, едва шевельнув губами.
В тот момент Мелло сделал бы всё, что угодно, что гипотетически не понравилось бы Роджеру, на что Мэтт и рассчитывал, хорошо зная его... Положив обе ладони на его плечи, он склонился совсем близко к его лицу, неловко ткнувшись губами в его губы. Спустя несколько секунд тот отшатнулся, обалдевшим взглядом уставившись на него в упор. Мэтт ожидал воплей и ударов с минуты на минуту, но Мелло попросту немо застыл, на глазах заливаясь румянцем. Дождь застучал по стеклу барабанной дробью или это его сердце? Или кровь стучит в висках от волнения и желания повторить это... Затем во взгляде напротив что-то заискрилось, и губы Мелло тронула неподдельно благодарная улыбка, словно Мэтт одним поцелуем свел на нет всю его депрессию.
- Да, ты прав... Он бы взбесился, если бы увидел, - заулыбавшись, он сам потянулся к Мэтту, обхватив его за шею и приоткрыв рот...
Второй раз вышло глубоко и мокро, оба не знали, как это правильно делается, само собой вышло, что язык столкнулся во рту с чужим, хаотично толкаясь вперед, натыкаясь то на зубы, то на сомкнувшиеся губы.
- Не закрывай рот, дурак...
- Сам дурак... Отстань!
Мелло окончательно проснулся, облизнув и поджав губы, чувствуя, как горят щеки и бьётся сердце, как мурашки бегут по спине, всё в точности как тогда, когда ему было тринадцать, а Мэтту двенадцать... И потом они не раз повторяли это; когда было холодно, ложились спать в одну постель, иногда целуясь, но и не позволяя себе лишнего... Один только раз Мэтт, видимо, увлёкся и, оторвавшись от его губ, переместил поцелуи на шею... Это было несколько секунд чего-то невероятного, тогда Мелло показалось, что он забыл дышать, он горел весь с ног до головы, обнимал его ослабевшими руками и ощущал, что тот возбужден... Это был момент, когда мелькнула мысль о том, что можно и не прекращать... Но, дойдя до ключицы, Мэтт резко остановился, выскочил из постели и исчез в ванной, а Мелло так и остался лежать на спине, таращась в потолок, не слишком ясно соображая, что происходит, ощущая неожиданно сильное желание, с которым, опомнившись, он справился, зажевав за раз две шоколадки... В ту ночь они легли каждый в свою постель, и Мелло приснился яркий сон о том, что было бы, если бы Мэтт не остановился... Это было незадолго до того, как он покинул приют... Почему он забыл об этом? Почему эти воспоминания дремали в нём столько времени? Почему ожили теперь?
"Со мной что-то не то... Может тупо не хватает секса? Хотя… всего два дня назад, обычно неделю держусь совершенно спокойно..."
Да что там неделю, Мелло мог месяц не вспоминать о сексе, очередная подружка обычно появлялась сама, ему не приходилось ее выискивать. Интересно, а у Мэтта кто-нибудь есть? Если у него и есть подруга, он явно с ней развлекается не дома.
«Ну и молодец... Нечего таскать сюда всяких!» - с неожиданной злостью отозвалось в голове, словно Мелло минимум раз в день выдворял из квартиры хоть одну шлюху своего друга, хотя они договорились никого не приводить. В конце концов, они все были временными, не много ли чести. Мелло так вообще был чувственно равнодушен к женщинам и не влюблялся, скорее, потому, что для него такое было просто невозможно. Влюбиться в женщину. Да за что? Он никогда их не понимал, да и не стремился. Женщины все одинаковые, ненадёжные и ветреные, и один парень никогда не воплощает собой всех их требований, они с детства такие. Взять хотя бы девочек приюта Вамми. С Мелло они хотели целоваться при Луне, а с Мэттом — трахаться. И желательно при той же Луне. Мэтт в это упёрто не верил и так и не подкатил ни к одной, а зря, некоторые только этого и ждали. Хотя, может, и подкатил после его ухода... Мелло слышал своими ушами «девичий» разговорчик на веранде про «это», а Мэтт решил, видимо, что он так над ним прикалывается. Соплячкам было по тринадцать-четырнадцать лет. Их очень возбуждало, что Мэтт такой «взрослый», в тринадцать-то лет уже курит, ковыряется в компах, и отчего-то они были уверены, что он классно целуется. Такому «плохому» парню, конечно же, хотелось дать. А Мелло был гротескно-изящным, красивым и неприступным в своей одаренности и высокомерии, о таком грезили в мечтах, как о принце на белом коне. На этой почве даже желающие закадрить Ниа находились. Мол, такой милый, да ещё и умный... а то, что молчун - это так загадочно. Какие же они все-таки дуры... Выходят за умников, а трахаются с раздолбаями. И в этом они все.
«Надо будет спросить, есть ли у него подружка, а то он, может, от недотраха стал столько курить…»
Секс, пожалуй, единственное, ради чего Мелло пересекался с женщинами, а даже если этого и нет... Невелика потеря, он в своё время ожидал большего и был разочарован. Всё-таки отсутствие влюблённости и холодность делали свое дело - никаких эмоций, только естественное желание удовлетворить потребность.
Открыв окно, Мелло откинулся на постели, успокаиваясь и пытаясь снова заснуть. Если он не выспится, то завтра будет пропащий день. В первую очередь для Мэтта...
Пропащего дня не случилось - совершенно без снов Мелло проспал до обеда.
- Доброе утро...
Мэтт, как обычно, закончив работу, играл и курил. Интересно, а его совсем не колышет, что короткая жизнь проходит мимо? Мелло вот только и думает о том, как бы успеть всё, что он запланировал до того, как он словит пулю или запись в Тетрадь... А этому, похоже, всё до пизды, он даже не спит столько часов в сутки, сколько положено, и не заботится о здоровье. Иногда такое ощущение, что Мэтт нарочно пытается проиметь свою жизнь, потому что она ему надоела ещё в детстве.
- Доброе, - вяло откликнулся блондин, всё ещё сонно жмурясь и приходя в себя после умывания ледяной водой. Вчера он хотел его о чём-то спросить вроде... - Мэтт?
- М?
- У тебя есть подружка?
- А что?
- Да так, просто интересно.
- Есть. А у тебя?
- Ну... если это можно назвать подружкой...
Мэтт усмехнулся уголком губ, и почему-то Мелло ощутил лёгкую обиду. Он что, ляпнул какую-то глупость? Так в последнее время часто он показывает свою ершистость, почему, интересно, он всё же стал таким саркастичным?
- Всё по-прежнему не влюбляешься?
- Я похож на романтика? А ты что, влюблён в неё? - это прозвучало странно. Странно с нажимом. Словно, если бы Мэтт влюбился, Мелло бы его убил на месте, по крайней мере, со стороны это слышалось именно так.
Тот по-прежнему на него не смотрел и выглядел спокойным.
- В кого?
- В подружку свою.
- Нет. Я не знаю, вместе ли мы ещё, мы нормально поссорились.
- Поэтому ты торчишь дома?
- Я тебе мешаю?
- Да нет. Просто интересно. Так что у вас за отношения? - этого вопроса блондин не ожидал сам от себя. Вырвалось.
- Да ничего особенного, но она, кажется, запала.
Ну вот, что и требовалось доказать. Амплуа «взрослого» парня до сих пор раздвигает девчонкам ноги.
- Её зовут Эмми? – усмехнулся Мелло, припомнив девочку из приюта, по которой Мэтт сильно сох лет в десять. Она, кстати, тоже была на той самой веранде, и у неё были ещё маленькие, но все же сиськи, жаль, что Мэтт к тому времени её уже разлюбил, ей очень хотелось бы оказаться с ним в кладовке. Белокуренькая такая была, голубоглазая, на Мелло похожая прической, со спины иногда было не отличить, она ненавидела юбки... А Мелло ненавидел, когда Мэтт по ней вздыхал вечерами или во время обеда, отбивая ему своим нытьём весь аппетит. Да и сама она его почему-то бесила, о чём он говорил Мэтту каждый божий день.
- Нет, Молли.
- Везёт тебе на "звучные" имена.
- Да мне покласть на имена.
- Не сомневаюсь.
Стоило только вспомнить… Молли объявилась тем же вечером, позвонила на сотовый, Мэтт вяло переругивался с ней по телефону минут пять. Что он бубнил в трубку, было не разобрать, он ушёл говорить в ванную и закрыл, разумеется, дверь, словно жил не с другом, а с матерью. После он вышел на улицу... Мелло понятия не имел, что его так неотвратимо потянуло посмотреть в окно, видимо, интерес - он никогда не видел ни одной подружки Мэтта. С осторожностью оттянув пальцем полоску жалюзи, словно опасаясь, что они заметят, он медленно прильнул к окну, выискивая взглядом парочку. Они стояли у фонаря, рядом с лавочкой, не садились. Судя по всему, отношения их в данный момент стремительно рушились, и рассиживаться не было повода. Молли оказалась блондинкой лет восемнадцати, стройной и высокой, даже повыше Мэтта, на таких-то шпильках, с аккуратными грудями, распирающими тесную белую блузку, и неплохой задницей. Она всласть кричала на него, по хорошенькому личику текла тушь. Тот меланхолично курил, стоя спиной к Мелло, поэтому он не мог видеть его лица. Блондину стало почти жаль девчонку.
«М-да. Мэтт отличный друг, но как парень, наверное, полный похуист... Особенно если она влюбилась. Я бы в такого не влюбился…»
Мэтт всегда был спокойным и сдержанным. Он неоднократно поступками доказывал Мелло, что тот ему дорог, но вот со словами у него стало плохо. Иногда Мелло казалось, что Мэтт ввязался во всё это просто потому, что ему нечего было делать, и теперь он даже понятия не имел, как друг относится к нему. Интересно, он все ещё что-нибудь значит для него? Что творится в его голове? Он давно уже не читает Мэтта как раскрытую книгу, внешне он не изменился, зато внутренне...
Улица опустела. Похоже, пока Мелло задумался, они расстались. Мэтта уже не было, а Молли запрыгнула в чёрный джип, рванув прочь в вечерние сумерки. Не бедная, видимо, девочка, такие, как раз, любят трахаться с раздолбаями, наркоманами и прочими «плохими» парнями, потом залетают от них и полжизни тратят в итоге на никому не нужных детей. Спустя минуту пришел Мэтт. Мелло отпрянул от окна, но друг не заметил его жеста или не придал значения. А вот блондину в голову настойчиво полезли самые нехорошие мысли...
- Ну что, попал? - Мелло криво усмехнулся уголком губ. - Мы беременны?
- Не дай Бог. Нет. А если бы и да, кто сказал, что от меня.
- У вас всё?
- Ага… - Мэтт кивнул, скинув у порога тяжёлые ботинки на шнуровке, и, пройдя в комнату, тут же плюхнулся на диван, хватая свою любимую приставку. – Ну, я знал, что так и будет. Ей захотелось большего.
- Понятно. Не боишься, что её папаша спустит с тебя шкуру?
- Она сирота. Наследница какого-то там уголовника. Переживёт. У неё таких, как я, до меня было сто и столько же будет ещё.
Мелло заулыбался.
- И не стыдно тебе?
- Нет.
Как отрезал. Какие мы жестокие. Мелло был почти восхищён. Бросил девчонку, выслушал истерику и теперь сидит себе спокойно, как будто ничего не произошло. Мелло бы его нервы. Он бы, по крайней мере, покрыл её матом. И говорил бы Мэтту весь вечер, какая она надоедливая сучка.
«Ну же, Мэтт? О чём ты думаешь сейчас?» Может, это и игра воображения, но казалось, что он особенно сосредоточен на приставке и особенно отгорожен от Мелло какой-то невидимой холодной завесой. Это удручало и интриговало одновременно. С какой яростью он давит на кнопки, и куда же девается потом эта энергия? «И почему ты всегда так сдержан…». Что-то в нём есть. Что-то опасное и непонятное. Интересное... Словно головоломка, чтоб Ниа там икнулось...
- Мелло?
- А? - Мелло и не заметил, что, уйдя в размышления, смотрит прямо сквозь Мэтта.
- Ты на меня втыкаешь так уже минут пять. Что-то не так?
- Нет, я засыпаю уже. Я пойду к себе.
- Угу…
И опять уткнулся в свою игрушку. Иногда такое ощущение, что он и не слушает вовсе, а просто на автомате выдаёт во время диалога слова в тему.
«Мог бы хотя бы спокойной ночи пожелать, Ромео… Или о чём ты там сейчас так напряжённо мыслишь?..».
Мелло ушёл к себе, не видя, что Мэтт, продолжая давить на кнопки, проводил его пристальным взглядом из-за стекол тонированных очков...
Ночью подростковый кошмар повторился. Только на этот раз с неожиданной силой и… подробностями. Мелло подскочил на постели, как от страшного сна, возбуждённый и удручённый собственным положением. Дыхание сбилось, словно он бегал, в груди и внизу живота жарко, не говоря уже о лице, которое со стороны, наверное, напоминало по цвету машину Мэтта. Кстати про Мэтта…
- Нет, мне точно нужно потрахаться… - пробормотал блондин себе под нос, сидя на постели и откидывая со взмокшего лба прилипшую чёлку, пытаясь выровнять дыхание. – Я, конечно, всё понимаю, но ЭТО уже слишком…
Да, красочный сон о том, как Мэтт, сидя напротив него, ни с того ни с сего вдруг откладывает в сторонку свою приставку, с привычной своей лёгкой улыбкой тушит сигарету, и, едва скинув одежду, заваливает Мелло прямо на пол, страстно целуя и лапая за все места, с последующим энергичным овладеванием им в весьма грубой форме, несколько выходил за пределы нормы. Нет, бывало, что ему приходило в голову завести себе парня, а не девушку, но это дальше «бывало приходило в голову» не шло, так как смазливых он не любил, а не смазливые явно рассчитывали в отношениях на роль «мужика» и это немного останавливало. Не то чтобы он считал это унизительным или неприемлемым для себя, но слишком уж подобный контакт казался интимным для простого траха. А Мелло не влюблялся, поэтому такое было исключено.
«Шоколадку… Срочно…»
Но, откусив пару кусочков и не ощутив привычного расслабления, Мелло понял, что влип. «Так… Мне ЭТО не нравится… Я ведь не хочу Мэтта? Нет же? Да, мы целовались, но мы были тупыми детьми! Точнее, я был тупым, а он озабоченным.… Это в прошлом! Я ничего не чувствовал! Тогда какого чёрта?! И одеколон у него мерзкий, от него тащит сигаретами, очки эти его дебильные, я бы даже не смог сейчас его…»
Доброе воображение и милая память услужливо подкинули ему фрагмент из сна, когда Мэтт, столкнув его на пол, залез сверху и поцеловал... и как бы он ему ответил. Он почти физически ощутил на себе тяжесть другого тела и запах сигаретного дыма... Низ живота свело от желания.
«Да, я лучше умру, но не буду дрочить на сон с участием Мэтта!»
Руки, словно чужие, сами собой забрались под одеяло, настойчиво огладив бедра...
«Нет, похоже, буду…»
Поспать после бурной ночи с самим собой удалось от силы пару часов. Посему, с четырёх утра растрепанный и бледный Мелло мрачно восседал на кухне в компании кофеварки и последней шоколадки, ожидая, когда проснётся Мэтт. Ну, конечно же, он скоро встанет, никуда не денется. Мэтт всегда ложится в два и подскакивает в пять утра, глотая на кухне кофе, кружку за кружкой, и звеня ложкой так, что Мелло, конечно, просыпается. И как можно спать по три часа два раза в сутки и не свихнуться... Полпятого… Отлично, у него полчаса, чтобы взять себя в руки и при появлении Мэтта не начать краснеть, как девственница.
Но судьба явно в последние дни была настроена против него. Не уняв даже идиотской дрожи в коленях, Мелло услышал, как в комнате с компьютерами что-то грохнулось, потом раздались приглушенные ругательства и, наконец, шаги в коридоре.
И, разумеется, на кухне появился Мэтт… голый по пояс, с огромной кружкой в руках. Забив на то, как это будет выглядеть, Мелло опустил голову на руку, подперев ею лоб, - типа не выспался. «Начинается! Он это нарочно…».
Мэтт не обратил внимания, он даже не посмотрел в его сторону и полез в холодильник.
- Доброе утро, - бросил он, гремя пивными банками.
- Доброе… Ммм, а что с твоим свитером? - решил для поддержания беседы полюбопытствовать Мелло и, заодно, убрать глаза подальше от его выпяченной задницы. Какие у него, оказывается, узкие джинсы, всё так обтянуто... А ещё наезжал на Мелло по поводу его брюк, идиот.
- Облил пивом, в стиралку бросил… - к счастью, Мэтт почти тут же разогнулся, достав одну из банок и, как показалось, со слишком громким звуком открыл ее. - Надо распаковать новый…
- В полосочку? – съязвил Мелло, стараясь унять волнение.
- В полосочку. Только другого цвета.
- Вау, Мэтт! Твое воображение поражает.
- Твоё тоже. Чего ты подскочил?
Мелло фирменно помрачнел, бросив на друга тяжёлый взгляд.
- У меня мигрень. И если опять будешь греметь тут своей чёртовой ложкой…
- Понял. Не буду. Я вообще в душ… - относительно бодро провозгласил тот, направляясь в ванную, на ходу расстегнув ремень...
«А штаны снимать в коридоре обязательно, дойти до ванной одетым никак?» – насмешливо чуть не слетело с языка, но этот жест настолько заворожил, что вслух Мелло произвёл только глухое и протяжное "ммм...". Умолкнув, он проводил друга до ванной слегка прищуренными глазами, вытянув шею, но через мгновение взгляд наткнулся на препятствие в виде захлопнувшейся двери.
«Ну, давай, Мелло, пади ниже плинтуса – подкрадись скорее к двери и посмотри в замочную скважину… »
Однако чем дальше, тем меньше происходящее казалось Мелло шуткой. Детские мысли про замочную скважину спровоцировали напряжение, ладонь непроизвольно стала поглаживать колено… не говоря уже о том, как сильно он прикусил губу, инстинктивно двинув бёдрами на стуле и ощутив как низ живота наполнили пока ещё слабые отголоски приятных ощущений… Кровь опять прилила к щекам. Да, зря он смеялся над Мэттом в приюте, пусть и запоздало, но кошмар его настиг. И природу не засунешь куда подальше, кем бы ты ни был... «А теперь сосредоточимся и подумаем о чём-нибудь противном — например, о Ниа…».
За дверью послышался шум воды. Лучше перейти на диван. Сейчас он откинется на мягкую спинку, съест шоколадку, успокоится... Ну да, на мягкую, этот диван уже давно пора выкинуть, на бетоне спать и то комфортнее, наверное. Дживас, идиот, заработает себе чего-нибудь, если будет и дальше спать в таких условиях.
Рядом валялся «личный», так сказать, ноут Мэтта, который он не использовал для работы. Завалившись на диван, Мелло машинально опустил руку, тронув мышь, и экран засветился. Лучше бы он этого не делал... С монитора на него нахально пялилась голая блондинка с невообразимо большой грудью, которая прыгала в такт незатейливым действиям огромного члена какого-то мужика, не поместившегося в кадр. От этого зрелища он испытал лёгкий шок, но, впрочем, сориентировался и нажал на «паузу». «Значит, по-прежнему любишь блондинок... и, значит, всё такой же озабоченный. Надеюсь, что это не твоё домашнее видео...». Надо сказать, ролик произвёл терапевтический эффект, волнение поутихло, напряжение исчезло, даже шоколадка не понадобилась, настолько отвратительное порно, хотя, впрочем, для Мелло любое порно было отвратительным, плохо снятым-срежиссированным-озвученным, да и вообще пустой тратой времени для дебилов. «Я-то думал, у тебя вкус получше - блондинка с силиконом, банальней некуда... Хотя чего я хочу от человека с одеколоном «Перегар»...».
Из душа Мэтт появился одетым, в очередном полосатом свитере, с мокрыми волосами, закрывающими глаза. Час от часу не легче...
- Ты чем тут занимался? - буднично осведомился Дживас, при этом, вопреки обыкновению, глядя прямо на Мелло, а не чёрт знает в какое пространство позади.
- Конечно же, дрочил на низкокачественную порнуху в твоём компе, а чем же ещё? - раздражённо, слишком. Словно бы так оно и было. - Слушай, Мэтт, тебе что, до сих пор нисколько не полегчало? Ты не думаешь, что на диване, например, можно просто лежать?
Мэтт пожал плечами.
- Ну просто ты такой румяный, словно…
- Отвали! Мне жарко! И нечего на меня так смотреть.
Тот облокотился на косяк, медленно растягивая губы в непонятной, лёгкой улыбке, которая показалась Мелло насмешливой. И пошлой. И почему-то Мелло и ощутил себя словно раздетым.
«И только попробуй сказать «разденься, раз жарко», извращенец!».
- О, Мелло, неужели я тебя смутил? - хрипловато и низко выдохнул Мэтт, и Мелло мог поклясться, что этот кретин облизнулся!
От такого голоса по коленям вновь побежала дрожь.
- Ой, идиот, ты только себя послушай!
Иногда Мэтт пугал его своей проницательностью. «Знал бы ты, как ты прав, распиздяй!». И стать более общительным и улыбчивым Дживас тоже решил весьма не вовремя.
- И помечтать нельзя, - деланно печально вздохнул он, уворачиваясь от диванной подушки. - Ладно, я скоро выйду за сигаретами. Тебе шоколадок?
- Да.
- А тебе в детстве не говорили, что если есть много шоколада, то…
- Уйди уже отсюда!
Какое же он испытал облегчение, услышав хлопок входной двери... Словно недавно был на волосок от смерти, ну, это смотря в каком смысле. Если смертью считается навязчивое желание прижать человека к стенке и в прямом смысле слова слизать похотливую улыбочку с его рта...
Шутки шутками, а ведь Мэтт очень даже в его вкусе. Впервые за всё время, что они работали вместе, Мелло задумался об этом. Это бред, конечно, но ведь он именно такой парень, с которым Мелло бы мог гипотетически завести отношения — надёжный, спокойный, к тому же стройный и по-своему очень привлекательный. Не мужлан, но и не смазливое нечто неясного пола и возраста. Он ещё в приюте был таким… внушающим доверие, а теперь, когда он повзрослел, это стало вызывать странное желание ощутить его рядом. Мелло вдруг снова особенно остро почувствовал запах сигаретного дыма.
Шумел ноутбук…
Руки сами собой развязывают шнуровку на брюках.
Эта его манера улыбаться... Мягко, легко, уголками губ... Теперь Мелло обратил внимание на его рот, потому что он закрыл себе глаза очками. Он всегда очень сдержан в эмоциях, такое чувство, что ему небезразличны только компьютеры, эти чёртовы железки. Но когда он улыбается, он оживает и даже, кажется, становится теплее. Он почти кажется ему прежним... Таким, каким Мелло когда-то знал его.
«Это то, о чём я думаю? О чём я вообще думаю, я что, из-за одного-единственного сна сошел с ума?! Наверное, меня записали в Тетрадь смерти, и теперь я умираю таким вот изощрённым способом... Это слишком далеко зашло, всё это может испортить нашу работу и нашу дружбу...»
Мелло не уже не может остановиться.
В памяти всплывает всё, словно это было вчера - неумелые, слишком мокрые поцелуи, его прикосновения под одеялом, возбужденные неровные выдохи в шею... Кожу за ухом обожгло, словно от касания губ наяву. Его память упорно защищала его все эти годы, а сейчас Мелло как будто снова тринадцать...
Когда же он успел так запасть на него? Может, это какая-то извращённая форма дружеской привязанности? В таком случае она слишком сильно извращённая, слишком... невыносимая и навязчивая. Губы сами роняют шумный выдох, пальцы ему уже не принадлежат, каждое движение заставляет выгнуться, подаваясь бёдрами навстречу собственной ладони, жаль, что всего лишь своей... Мысль обжигает стыдом, и тут же его накрывает невероятной и выматывающей разрядкой, забирая все силы и мысли, стоит только сильнее сжать пальцы... Удовольствие настолько сильное, что даже на миг закладывает уши, и он не слышит сам себя. Несколько мгновений тишины и абсолютной расслабленности. Мелло даже глаза не может открыть, настолько его охватывает давно уже не свойственное ему смущение, он не может даже пошевелиться, словно Мэтт всё это видит и просто молчит сейчас глядя на него. И улыбается... Он весь открыт сейчас, уязвим, в эту секунду Мэтту бы ничто не помешало его взять... Мелло весь сжался, едва только представив это, вновь ощущая мучительную истому.
«Как же я хочу тебя, ты бы только знал…»
Мэтт вернулся через полчаса с пакетом шоколадок. Мелло даже слишком переусердствовал, приводя диван в порядок - покрывало лежало чересчур аккуратно, Дживас так его никогда не складывал. Он старался не смотреть на него, и впервые в жизни был рад тому, что Мэтт теперь носит очки. Это избавляло от его прямого взгляда. И в то же время беспокоило — как же он смотрит на него? С интересом, равнодушием, смотрит ли вообще? Лучше бы не смотрел... Мелло особенно чётко отслеживал каждый свой жест, чтобы не выдать своих вожделений, пожалуй, только переборщил с грубостью. Если бы Мэтт получше разбирался в отношениях, то понял бы, что это попытка скрыть влечение, а так он решил, что Мелло в очередной раз попал под влияние Марса в сочетании с полнолунием, или чего там...
До вечера Мелло с ним не пересекался, уничтожая в комнате шоколад, но как только зашло солнце, решил всё-таки выйти, словно нечисть, боящаяся света, ведь если он будет его так избегать, это тоже о чём-то да скажет. К тому же, раз уж он решил не посвящать Мэтта в своё состояние, то следует уже сейчас учиться оставаться спокойным и невозмутимым рядом с ним.
«Нет, нет! Только не это, ничего не выходит...». Да, ничего не выходит. При виде дымящего как паровоз «полосатого придурка», с самоотверженным видом побеждающего электронный интеллект, внутри всё подпрыгнуло, бросив в слабость локти и колени. Теперь спокойно с ним общаться он, похоже, сможет только в таких же очках, желательно затонированных дочерна, и в противогазе, чтобы не ощущать его одеколона, смешанного с сигаретным дымом.
С небольшим усилием взяв себя в руки и сев в кресло, Мелло занялся шоколадкой, уставившись в стену. Когда Мэтта нет в поле зрения, желание делать глупости падает на двадцать процентов. А когда ты прихватил с собой целых две шоколадки, то еще на десять. Но только голосовой фактор был фатально не учтён.
- Мелл, ты меня пугаешь, что с тобой? Ты, часом, не влюбился, жрёшь шоколадки одну за другой…
Что мы слышим? Кто-то заговорил?
- Надо же, заметил, что со мной что то не так! – мрачно огрызнулся тот, с хрустом откусив очередной кусок. - А то я уж было подумал, что буду помирать около тебя, а ты от консоли не оторвёшься!
Влияние Марса и полнолуния прогрессировало на глазах. Ну как он за каких-то два дня умудрился превратиться в одержимого? Самоконтроль летел к чёрту, всё начинало раздражать и злить, мозги заволокло похотью, ни о чём другом он не мог думать. Мелло уже ненавидел себя.
От неожиданности Мэтт даже поднял голову, проигнорировав звонкое «Game Over».
- Ты уже помирал около меня, и я отрывался от консоли. Ты чего?
«Я хочу тебя, протри очки, придурок! Ещё пять лет назад я бы уже давно был под тобой на полу!».
- Ничего.
Здравая мысль, между прочим. А может, Мэтт тупо натурал? Может ему больше неинтересно его лапать и зализывать, подружка занятнее будет... Ах да, бывшая подружка! Голосовой фактор явно способствовал глупостям процентов на девяносто. Это было опасно, не стоило этого делать. У Мелло прекрасная интуиция, но в таком состоянии, предчувствуя, что вот-вот сорвётся и наделает чего-нибудь не вполне поправимого и приличного, он наоборот решил катализировать процесс…. Да, он идёт делать глупость! Поскорее бы!
Он молча встал, подошел к начавшему заново игру другу, ни на секунду не отрывая голодный взгляд от его спокойного лица и рта, опустился рядом с ним на диван в опасной щекотливой близости, позволяющей вдоволь ощутить и его тепло, и запах. Их колени едва соприкоснулись, но ощутилось это как удар током.
- А если серьёзно, что с тобой? – энергично давя на кнопки, Мэтт решил продолжить тему.
- Я сам не знаю… - Мелло не узнал свой голос. Кто этот томный извращенец? Пристрелите его...
Мэтт кивнул. Отблески от монитора мелькали на его спокойном лице, делая его просто мраморно холодным.
- Опять Ниа? - Мелло мог смотреть только на его рот. Потянуло ближе…
Мелло не ответил, только наклонился совсем к его лицу, почти касаясь кончиком носа щеки Мэтта и медленно проводя ладонью по его руке от локтя до пальцев, замерших над кнопками. Как ни странно, его кожа была тёплой, даже очень... Мелло почти обнял его, прижавшись к плечу; Мэтт не отталкивал, но и не двигался навстречу, только грудь стала подниматься чаще. От желания звенело в ушах, ощущения были похожи на алкогольное опьянение, а пьяному, как известно, море по колено. Молчание дразнило и томило до безумия. Сейчас всё взорвётся...
Мэтт, наконец, отложил приставку, убрав руку из-под его пальцев, и как-то слишком медленно повернул голову, словно не желая разрушать эти последние преграды, благодаря которым они оставались просто друзьями. Глаза в глаза. Даже через оранжевые стекла Мелло ощущал его взгляд. Пристальный. Внимательный. Взаимный. Он словно просвечивал его, скользил по его коже ниже и ниже невидимым прикосновением, забирался под одежду...
«Мэтт, Мэтт… Если бы так смотрел на меня не через очки»
Протянув руку, Мелло опустил ненавистные очки с его глаз... и понял, что точно не остановится. Какие взрослые глаза, какие серьёзные, такое чувство, что Мэтт смотрит прямо в него, видит все его мысли как на ладони... Понятно, почему ему девки дают, да ещё и ревут, когда он их бросает... Это странное ощущение. Странное и влекущее. Он так не похож на того Мэтта, которого он знал.
- Мелло? - негромко роняет он на выдохе, так недоверчиво и вопросительно прищурившись.
«Интересно, Мэтт, ты научился целоваться за это время?»
- Что? - Мелло почти не соображает, шепчет, обжигает неровными выдохами, уже откровенно, но пока вскользь касаясь губами уголка его рта. Теперь это не спишешь на случайность. Ну да, Мэтт прав, он похож на педика, сейчас очень похож, если честно.
- Ты слишком близко.
Обречённость. Он что, не хочет этого? К чёрту, Мелло хочет!
- Надо же, заметил…
Мэтт закрывает глаза, на лице его - какое-то страдальческое выражение.
«Что ты делаешь, Мелл… Что ты делаешь со мной, какого чёрта...»
Он не успевает даже додумать мысль до конца, потому что раскалённые и влажные губы Мелло, подобно укусу вампира, ошпаривают шею, заставляют онеметь и потерять способность двигаться.
Мелло приподнимается и, расставив колени, залезает на Мэтта; тот сидит, не в силах шелохнуться, руки безвольно вдоль тела, голова чуть запрокинута, закрыты глаза, он только прерывисто дышит, в то время как Мелло, запустив руку в рыжие волосы, целует и кусает его плечо, опускается ниже, оттягивая ворот свитера.
Мэтт отчаянно сжимает пальцами обивку дивана, краем сознания цепляясь за мысль, что ещё можно было бы остановиться, что ещё не совсем безнадёжно поздно, но член его считает совершенно по-другому, и всё тело реагирует на Мелло, рвётся к нему в исступлении, к такому безумному и желанному. И Мэтт даёт себе отмашку, обхватывает Мелло крепко и целует его, немного грубо и даже с какой-то агрессией – с какого, собственно, хрена, он должен бороться со своим желанием, не он это начал, это Мелло позволяет себе такое, Мелло творит что хочет, Мелло развлекается, как ему вздумается. К чёрту!
Мэтт сам стягивает с себя свитер, и Мелло смотрит с вожделением, таким взглядом, как будто он под наркотой, опускает немного веки и склоняет голову на бок, подставляя Мэтту свою шею. Тот впивается в неё, зубами, губами, языком – хочется оставлять отметки, доказательства того, что это было, что всё это не сон.
Мэтт целует его всё жёстче, держит всё крепче, безумный жар со всего тела сконцентрировался в одной точке и рвётся наружу.
«Скажи, что всегда хотел этого, скажи хоть что-нибудь, чтобы я убедился, что не делаю ошибки, проклятый ты Мелло, до чего же ты охренительный…»
Но Мелло только неровно дышит, и Мэтт, загнав подальше клокочущие сомнения, заваливает его на диван, нетерпеливо расстёгивая свой ремень; вдруг взгляд цепляется за лицо Мелло – настороженное или только кажется?
- Ты чего? – Мэтту свой голос кажется ненастоящим.
- Я раньше… только с женщинами.
Блядь. Сдрейфил что ли? Отчаяние подкатывает к горлу, сжимая его, Мэтт чувствует приближающуюся панику – только не это, только не сейчас, неужели Мелло решил вот так свинтить? Сейчас, когда самого Мэтта вот-вот просто разорвёт на части.
- Ничего, ты просто расслабься, - он расстёгивает жилетку и целует Мелло в грудь, кусает и лижет сосок. – Только брюки сними, с этим я не справлюсь.
Мелло умело расшнуровывает завязки, стягивает узкие брюки, едва заметно нервничая.
Неловко и долго Мэтт пытается войти в него, перемежая попытки с поцелуями, прижимаясь к нему, облизывая и гладя; Мэтт ловит себя на мысли, что ещё чуть-чуть, и он кончит просто так, от одного контакта с кожей Мелло, но этого мало, этого, чёрт возьми, просто нельзя так оставить, и нетерпеливо, стиснув зубы, он рывком входит в него. Мелло вскрикивает, на глазах выступают слёзы.
От боли белые искры рассыпаются у Мэтта перед глазами, и всё плывёт пятнами. Мелло обхватывает его, стонет в такт движениям.
- Не могу… - выдыхает он. – Хватит, пожалуйста.
Мэтт уже не слышит последних слов, потому что от звука голоса Мелло его накрывает оргазм....
